Правительство Афганистана продолжает воевать с главой талибов Мухаммедом Омаром - не человеком, а мифом.

Споры о том, уцелел ли глава талибов Мухаммед Омар под массированными бомбардировками хребта Тора Бора в конце прошлого года, можно, наконец, прекратить. Американские зеленые береты тщетно собирали останки боевиков по пещерам в надежде найти тело самого муллы и его арабского союзника Усамы бен Ладена. После того как в середине мая мулла лично дал интервью арабской газете "Аш-Шарк аль-Асуат", а на прошлой неделе еще одно интервью появилось в англоязычной арабской газете "Галф ньюз", стало ясно, что бомбы пощадили главу движения "Талибан". "США, как в свое время и Советский Союз, ждут в Афганистане ад и тяжелые потери, - заявил Омар, который обещает лично возглавить афганское сопротивление. - Битва лишь началась, и ее пламя поглотит Белый дом - оплот несправедливости и тирании!"

Сегодня многие в Афганистане утверждают, что это Аллах укрыл Омара от глаз неверных в Тора Бора и вывел его с бен Ладеном и соратниками из окружения так, что они даже не оставили следов на глубоком снегу горных перевалов. Эта история лишь добавила таинственности образу муллы Омара.

Долгое время никто толком даже не знал, как он выглядит, лишь недавно стали появляться его фотографии, в большинстве своем нечеткие. Его биография туманна. Большую часть времени, что Мухаммед Омар возглавлял Афганистан, он прожил затворником в городе Кандагаре и почти не появлялся на людях. Интервью он дает редко и только журналистам-мусульманам.

Но самая большая загадка Омара - каким образом никому не известный полуслепой мулла вдруг в середине 90-х стал правителем Афганистана и возглавил политическое движение, для борьбы с которым сегодня объединились ведущие державы мира.

Сам Омар считает, что его ведут высшие силы: однажды во сне ему явился Пророк Мухаммед и велел "стать и нести мир и веру в Афганистан". Впрочем, о мулле, который несет с собой правду и мир, в Афганистане заговорили задолго до появления Омара. Мулла Насреддин, мудрец и острослов, народный борец за справедливость, всегда был здесь одним из самых популярных фольклорных героев. (Истории о Насреддине в России известны благодаря повестям Леонида Соловьева, который именовал его Ходжой, как тоже называют влиятельных мусульман). Когда в Афганистан вошли советские войска, мулла Насреддин взял в руки оружие и превратился в муллу Моджахеда. С небольшой группой учеников он якобы умело побеждал целые армии неверных-шурави (советских) и всегда помогал бедным и обиженным. После вывода советских войск в 1989-м, когда Афганистан поделили между собой вооруженные группировки, грабившие всех подряд, люди стали рассказывать друг другу, что где-то (вон за тем хребтом) есть "праведный аул", где власть держит мулла Моджахед, который выгнал бандитов и установил справедливый порядок. Когда на афганской политической сцене появился Омар, мулла Моджахед обрел плоть и кровь. "Он дал мифу имя", - говорил мне один пакистанский журналист. Сегодня уже мало кто помнит, что поначалу лидер "Талибан" называл себя "мулла Мухаммед Омар Моджахед".

Большинство исследователей сходятся в том, что будущий "глава правоверных" родился в конце 50-х в большом, но захолустном городе Урузган. Пуштун из клана хотак, Мухаммед Омар получил начальное мусульманское образование в медресе городка Майванд в провинции Кандагар. Когда в 1979 году в страну вошла Советская армия, он примкнул к моджахедам, в боях потерял правый глаз. Но толком не известно даже, в какой из группировок он воевал: по одним данным, Омар был в отряде крупного моджахеда Наби Мохаммади, по другим - у полевого командира Юнуса Халеса. Недавно появилась информация, что он воевал в группировке самого Бурхануддина Раббани - будущего президента Афганистана и главного противника Омара. Ясно одно - сколько-нибудь заметной фигурой у моджахедов он не был.

Легендарная биография Омара, как и положено, начинается с подвига. Рассказывают, что однажды к молодому мулле Омару, открывшему медресе в деревне Сангсар в провинции Кандагар, прибежали люди и рассказали, что обкурившиеся гашишем моджахеды хватают девочек и тащат в свою казарму. Мулла созвал своих учеников и освободил девочек. "У Омара не было оружия, но Аллах вел его, и потому все пули моджахедов падали перед ним". Существует великое множество вариантов этой истории (Омар спасает от изнасилования и жен бедного крестьянина, и даже мальчиков). Все они относятся к 1993 году, когда в Афганистане появляется новая сила - молодежь, крайне недовольная властью моджахедов и в большинстве не успевшая повоевать с Советами. Они называли себя "Талибан" - "студенты". Лидером этой поначалу небольшой группы и стал Мухаммед Омар - уже тогда он отличался яростным религиозным фанатизмом.

Сначала талибы охраняли караваны грузовиков от нападения моджахедов, а потом стали громить их разрозненные отряды. Противники талибов впоследствии заявляли, что их быстрые победы объясняются военной поддержкой Исламабада - они, мол, "пакистанские шпионы". Но на самом деле Исламабад обратил на них внимание лишь осенью 1994-го. Тогда правительство Беназир Бхутто намеревалось развивать торговые связи с молодыми государствами Средней Азии, но первый же караван грузовиков, шедший в Туркмению с грузом лекарств и ширпотреба, был разграблен моджахедами у города Кандагар. Исламабад обратился за помощью к решительным молодым людям, называвшим себя "студентами", - их база как раз была близ Кандагара. Отряд Омара зашел в тыл ничего не подозревавшим моджахедам и уничтожил их, грузовики были возвращены. В ответ Бхутто согласилась оказать талибам военную и финансовую помощь.

Впрочем, у "студентов" и раньше были связи в Пакистане, но не с правительством, а с исламистами (отношения которых с пакистанскими властями всегда были сложными). Большинство талибских лидеров учились в медресе Хаккания, расположенном неподалеку от пакистанского Пешавара. (Многие из них потом с гордостью добавляли к своему имени слово Хаккани.) Это медресе - один из главных центров деобандской теологической школы, названной так в честь знаменитого мусульманского университета в индийском городе Деобанде, с XIX века проповедовавшего борьбу с "разлагающим душу влиянием колонизаторов" и прививавшего ученикам отрицание всего неисламского. Эти молодые афганцы были уверены, что их страна стала жертвой неверных - колонизаторов, а все беды Афганистана оттого, что прокоммунистические власти, а потом и моджахеды отошли от ислама.

Я оказался в медресе Хаккания два года назад, и мне удалось поговорить с его главой - известным в Пакистане богословом Сами-уль-Хаком. Он гордо сообщил, что мулла Омар тоже завершал образование в его медресе, и по-своему объяснил мне причину легких побед талибов в Афганистане: "С одной стороны армия какого-нибудь Дустума, а с другой - армия Аллаха. Кто победит?"

Талибы объявили, что воюют не за какую-то политическую силу, а во имя Всевышнего. Уставшие от передела власти афганцы встречали их с восторгом. Молва о справедливом мулле Омаре, который убивает бандитов и несет настоящий ислам, бежала впереди его отрядов. Его самого никто не видел, этим отчасти и объясняется его успех. Как утверждает автор фильма "Кандагар" знаменитый иранский режиссер Мохсен Махмальбаф, которого заинтересовал феномен муллы Омара, если бы страну возглавила личность известная, то слишком многие получили бы повод выступить против. Афганистану, лидеры которого перегрызлись друг с другом, лучше всего подошла власть, не имеющая лица, но говорящая от имени самого Бога.

Сотни молодых людей со всей разоренной войной страны собирались на помощь праведному мулле, в 1995-м у него было уже 12 тысяч бойцов. На следующий год они взяли Кабул. "Власть в Афганистане валялась под ногами", - говорил мне известный пакистанский журналист Салим Сафи. Одноглазый мулла Омар поднял ее, объявив себя посланцем Пророка.

Но еще весной 1996-го, незадолго до того как части талибов вошли в Кабул, произошло событие, которое во многом определило будущее муллы Омара и его режима. В Кандагар по приглашению движения "Талибан" съехались более тысячи видных мусульманских богословов. Это был самый большой совет мулл и улемов за всю историю Афганистана. Глава талибов хотел получить одобрение своей власти. Большинство мусульманских авторитетов решительно поддержали Омара, заявившего, что Коран - "единственно возможная конституция для Афганистана". Более того, богословы объявили его амир уль-муминином - главой всех правоверных. Этого титула в мусульманском мире никто не удостаивался уже много веков.

Тогда же состоялось одно из немногих появлений муллы Омара на публике. Зато какое! В святилище Кандагара с XVIII века хранится уникальная мусульманская святыня - плащ Пророка Мухаммеда. За последнее столетие его лишь трижды вынимали из запертого на особые замки серебряного сундука. В 30-е годы, когда в стране свирепствовала холера, плащ вынесли на улицу, чтобы остановить эпидемию. Затем в 60-е взглянуть на плащ приехал король Афганистана Захир Шах (говорят, что, коснувшись святыни, он едва не лишился чувств от волнения). И вот мулла Омар на глазах многотысячной толпы вошел в святилище, попросил открыть сундук, взял плащ и направился к выходу. Хранитель робко заметил, что одеяние пророка должно оставаться в храме. "Не бойся, - спокойно ответил Омар. - Ты получишь его обратно".

Он вышел на крышу мечети и поднял плащ над головой. Толпа восторженно кричала: "Амир уль-муминин!" Омар набросил плащ пророка на плечи, а потом - полностью завернулся в него. Люди внизу ахнули, некоторые стали падать в обморок. Минут тридцать стоял Омар в одеянии Мухаммеда, наслаждаясь восторгом толпы. Затем молча спустился вниз и вернул плащ.

Талибы объявили о введении "настоящего ислама", а страну переименовали в Исламский Эмират Афганистан. Они мечтали о государстве, подобном тому, что было во времена пророка Мухаммеда и первых халифов, когда исламской общиной управляли "праведники, заботящиеся о каждом верующем и следящие за соблюдением Корана". Мусульмане этот период считают золотым веком.

Роль такого "праведника" стал играть Мухаммед Омар. Министр иностранных дел "Талибан" мулла Вакиль Мутавакиль так объяснял иностранным корреспондентам систему власти в талибском Афганистане: "Все решения, что мы принимаем, основаны на советах амир уль-муминина. Он - высочайший авторитет, и мы никогда не перечим ему..." Мулла Омар сумел стать единым лидером страны, где лидеров всегда пруд пруди - они есть у каждого племени, рода, клана.

Новой власти действительно удалось навести в стране порядок, но ценой строжайших запретов. Проблема в том, что ислам Мухаммеда Омара - это ислам малообразованного муллы из захолустья. Первые же указы Омара предписывали жестоко расправляться с ворами и грабителями (казнить могли даже за мелкую кражу). Но также запрещали "немусульманские развлечения" - телевидение, фото- и видеосъемку, музыку. Женщинам не разрешали работать. Они обязаны были носить бурку - балахон, закрывающий лицо и фигуру. Впрочем, большинство крестьян и городских низов с удовлетворением восприняли эти нововведения - в деревнях афганские женщины всегда носили бурку.

"Студенты" насаждали свои указы с чудовищной жестокостью. Радикализм талибов насторожил весь мир, их осудили даже некоторые иерархи деобандской школы. Но муллу Омара не интересовало ничье мнение, он считал себя подотчетным лишь Всевышнему. Пакистанский дипломат, пытавшийся весной прошлого года отговорить талибов разрушать древние статуи Будд в провинции Бамиан, рассказал, как Омар объяснил это свое решение: "Ночью вдруг словно гора надавила мне на грудь, я увидел свет и услышал голос, который спросил, почему я еще не избавился от этих ложных идолов?"

Омар мог быть доволен - его солдаты контролировали более 80 процентов территории Афганистана, он получил поддержку Пакистана, Саудовской Аравии и ОАЭ. Крупные западные компании намеревались проложить через Афганистан газопровод, что сулило экономические выгоды. Кроме того, Омара поддержал и саудовский мультимиллионер, имеющий огромное влияние в исламском мире, - Усама бен Ладен. Он, кстати, тоже потерял глаз в боях с советскими войсками.

Бен Ладен приехал в Афганистан в 1996-м по приглашению правительства Раббани, но когда талибы взяли Кабул, остался там. Ему понравился режим, который установил Омар, - он сам мечтал об обществе чистого ислама. По некоторым сведениям, они даже породнились, взяв себе в жены дочерей друг друга. Знал бы главный талибский мулла, чем обернется их дружба!

Первым серьезным предупреждением стал обстрел Афганистана американскими крылатыми ракетами в 1998 году. США потребовали от Омара немедленной выдачи "террориста номер один" бен Ладена, которого обвинили в организации терактов против американских посольств в Кении и Танзании. Мулла Омар отказался. Западные компании свернули свои афганские проекты, а против Кабула были введены международные санкции. Многие соратники муллы Омара стали жаловаться, что амир уль-муминин оказался под сильным влиянием бен Ладена и его арабского окружения.

Тем временем в стране стало нарастать недовольство. Выяснилось, что одного шариата для возрождения разрушенной многолетней войной экономики недостаточно. Производство в Афганистане отсутствовало, международные санкции по требованию США и России были еще ужесточены. Единственно, что помогало выжить голодавшим крестьянам, - это выращивание опийного мака. Чтобы переломить ситуацию с экономическим эмбарго, Омар был вынужден пойти на уступки. Так, в 2000 году он даже запретил маковые посевы. Но это не привело к отмене санкций, а лишь вызвало волну возмущения у афганских крестьян - талибы не смогли предложить им ничего взамен опия. Популярность муллы стала резко падать.

А после терактов 11 сентября режим Омара, ставшего ненадолго героем Афганистана, рухнул в считанные недели.

"Боритесь, говорю я вам, боритесь до конца. Ибо сомневающийся подобен раненому цыпленку - его поражение и смерть неизбежны". Эти слова мулла Омар адресовал своим сторонникам в конце прошлого года.

Несмотря на поражение, таинственный Омар не собирается складывать оружие. Удивительно, но после того как в конце прошлого года "глава всех правоверных" скрылся из Кандагара, взятого американскими "зелеными беретами" и частями Северного альянса, его популярность вновь стала расти. Говорили, что он бежал из города на такси, но многие "очевидцы" утверждают, что он мистическим образом исчез прямо из здания новой огромной мечети, которую по его приказу построили в Кандагаре.

А вскоре после того как в начале этого года он вновь ушел из окружения (правительство Афганистана заявило, что Омар скрылся на мотоцикле), в разных частях Афганистана стали появляться листовки за подписью амир уль-муминина. В них содержатся угрозы тем, кто "будет служить неверным".

Глава переходного правительства Афганистана Хамид Карзай понимает, что с мифом бороться гораздо сложнее, чем с живым человеком. Он даже пригласил местных и иностранных журналистов в бывший дом Омара, чтобы те увидели "бедную и безвкусную обстановку" его покоев - аляповатые пестрые пластмассовые люстры и вызолоченные цитаты из Корана, висящие по стенам. Местная печать распространяет рассказы бывшего телохранителя Омара, тот уверяет, что Омар "глуп, умеет подписывать лишь свое имя; он все время проводил, сидя на кровати и раздавая подчиненным инструкции".

Ностальгия по Омару в значительной степени объясняется тем, что сегодня в Афганистане снова нет порядка. Страну поделили лидеры вооруженных группировок, в городах возобновились грабежи, правительство не контролирует ситуацию на местах. После того как появилась очередная листовка Омара, призывающая закрыть все женские школы в стране, фанатик в Кандагаре плеснул кислотой в лицо учительнице, другой бросился с ножом на женщину, вышедшую на улицу без бурки.

А на стенах афганских городов все чаще можно увидеть надписи свежей краской: "ОМАР".